Потихоньку «Редька» обрастает кругом авторов, которые, познакомившись с нашим сайтом, и сами захотели поучаствовать во всем этом безобразии и шлют свои стихи. Совсем даже неплохие. Вот и наш новый друг Николай Борский прислал на почту сайта свой «венок сонетов» о любви. Чем-то напомнили нам эти стихи Николая Глазкова. Помните его знаменитый цикл «Объяснения в любви». Итак – знакомьтесь, Николай Борский.

БАЛЛАДА О НЕСЧАСТНОЙ ЛЮБВИ

Душа моя парила, словно птица:

В родной конторе, где красавиц тьма,

В главбуха жизнь заставила влюбиться –

Хоть так себе, но умную весьма.

Настолько чувство было неземное,

Что в эротизм возвышенный я впал

И, раньше срока выйдя из запоя,

Цензурность речи в целом соблюдал.

К ней в кабинет в своём треухе сальном,

В гуманитарном клетчатом пальто

Втирался я с лицом официальным –

Мол, вдруг домой возьмёт с собой в авто?

Чайку нальёт, предложит бублик с маком,

Потом затащит силою в кровать,

И я главбуха осчастливлю браком –

Гражданским типа, часиков на пять.

А после, значит, за мою активность –

Оклад высокий, побоку налог…

Но подвела крестьянская наивность,

И превозмочь конфуза я не смог.

На пьянку к нам Фукс некий как-то прибыл –

Весь из себя! Гитару, падла, взял.

И понеслось: пришёл, увидел, выпил,

Сел, закусил, запел, очаровал.

Дух перевёл – и начал всё по новой,

Представ в глазах гражданок за столом

Неотразимой, с понтом, Казановой,

А временами – даже Бельмондом!

Главбух меня сочла немедля гадом,

Начав молчком не узнавать в упор.

Когда-то так же сделала завскладом,

Сомлев под струнный пошлый перебор.

Отторгнутый, как ложное авизо,

Я стал гундеть – однако же в момент

Небрежно Фуксом был направлен в Пизу,

Главбухом послан был на депонент,

Как, значит, это… В общем, экскремент.

Вотще, приняв кило аперитива,

Как гражданин и где-то патриот

Я вымогал поддержку коллектива –

На мой трагизм безмолвствовал народ.

И от обиды, что пошло иначе

И что мечта разбилась в пух и прах,

Изгрыз в слезах я свой треух крольчачий,

Порвал шнурки руками на ногах!

Расшматовал трофейный клифт на вате…

Но всё ж к утру, в конце концов, смекнул:

Напрасно Фукса я обвиноватил,

Зря соус лил под зад ему на стул.

Фукс был совсем не главною причиной

Моих поблёкших черт лица и уст.

В том, что я стал покинутой мужчиной –

Виной главбуха извращённый вкус.

И, взяв себя и балалайку в руки,

(Средств на гитару не сумев иметь),

Я от сердечной невозможной муки

Частушки начал матерные петь.

Стал мой прикид с тех пор отнюдь не жалок –

Я инструментом в ручках озорных

Ввожу в экстаз закройщиц и доярок,

Свинарок, блин, и даже поварих.

Тем и кормлюсь, фольклору благодарный.

Затих в крови жестокой страсти хмель.

Вот только гадкий перебор гитарный

Не выношу, туды его в качель!