Обер-шталмейстер Лев Нарышкин, вельможа времен Екатерины и Павла Первого, бывший в фаворе и при Петре III,и при последующих монархах - пример того, как можно, обладая ограниченными способностями делать карьеру. Он был веселым интриганом, балагуром, «прирожденным арлекином», как называла его Екатерина Великая, но, по словам современников, «… тем более опасным, что под видом шутки, всегда острой и язвительной, умел легко и кстати высказывать самую горькую правду».

По некоторым данным он послужил прототипом Фамусова в комедии «Горе от ума».

    Некто Протасов, его родственник поступил на службу, благодаря протекции Нарышкина, и вес себя с ним всегда преувеличенно почтительно.

Как-то в разговоре, Нарышкин добродушно пожелал ему «дослужиться до наших чинов».

- Так ведь для этого надо иметь ваши способности, ваш гений! – воскликнул Протасов.

Нарышкин, взял свечку и поднес к лицу Протасова.

- Я хотел удостовериться, что говоря это, ты надо мной не смеешься, - так объяснил он свою выходку. – Гений, способности… Ежели ты и впрямь так думаешь, то вряд ли до чего дослужишься! Человек со способностями, да ежели и умен в придачу, и так всего достигнет. А вот скудоумный понимает, что без чина ему не прожить, поэтому из кожи вон лезет, дабы должность какую-нибудь заполучить.

   Примером того, как получал награды сам Нарышкин, может служить один эпизод.

Находясь при Александре Первом, когда тот готовился к выходу, он, пользуясь хорошим расположением духа государя, попросил у того примерить Андреевский орден. Александр позволил. И Нарышкин, перебросив через плечо голубую ленту, выскочил в соседнюю комнату, там, мол, большие зеркала.

Спустя какое-то время он возвратился крайне сконфуженный.

Александр спросил, что случилось.

- Государь, не погубите, не дайте вашему верному слуге стать всеобщим посмешишем! Я погиб!...

- Да в чем дело-то?

Оказалось, со слов Нарышкина, что когда он вышел в комнату с зеркалами, полюбоваться на себя в орденской ленте, откуда ни возьмись, набежали придворные и набросились с поздравлениями.

Кто-то обнимал «новоиспеченного» кавалера, кто-то кланялся, кто-то намекал, что по такому поводу грех не дать большой обед с балом…

- Что мне теперь делать?! – лукаво сокрушался Нарышкин, - Как объяснить? Как показаться?

Император расхохотался и пожаловал Нарышкина заветным орденом.