От Рождества до Крещения – Святки. Наша сатирическая газета «Редька» соблюдает традицию – публиковать эти наивные повествования с непременными «мороз крепчал», «на башне пробило полночь», «тихий ангел пролетел…»
На свой лад, конечно, но вот уже почти четверть века мы морозим девочек со спичками, подсылаем чудесных докторов и таинственных незнакомцев, а также эскадрильи тихих ангелов.
   Поздравляем всех с этим чудесным временем и предлагаем очередную святочную мини-повесть...

                                                                                      ПОРТРЕТ

1. Кризис ударил по всем, но больней всего он шандарахнул по прослойке, то бишь по творческой интеллигенции. Максим Сухариков причислял себя именно к таковой. Он был художником. Малевал заречные пейзажики, которые охотно брали «для интерьеру» торговки куриными окорочками и раскрепощенные менеджеры из соседних офисов.
Но сейчас им стало не до картин. И Сухариков торчал на местном «Монмартре» среди таких же бедолаг, безуспешно предлагая свои дурацкие пейзажики.

2. Мороз крепчал… Озабоченные прохожие, скользя равнодушными взглядами по картинам, проходили мимо.
Продрогший Максим, потирая замерзшие уши, увидел себя в витрине магазина и вспомнил Ван Гога.
- Да-а… Тут не только ухо отрежешь… А что? Напишу-ка я «Автопортрет с обмороженным ухом».
Художник, он и в средней полосе художник. На ватмане стали появляться штрихи, складывающиеся в знакомый облик. Максим увлекся, забыл про уши, про то, что на вокзальных часах пробило три… Он даже не заметил, что за спиной его остановился таинственный незнакомец и буквально вперился в портрет.

3. Да и то сказать… Куда ему было спешить бедному художнику! Утром пришли молодцы из ЖЭУ, под предводительством злой приставши, и опечатали чердак, где была его студия.
А вот жена - напротив, ушла, хлопнув дверью так, что со стен упало несколько картин.
- Не могу! Ухожу к однокласснику Мокрухину! – заявила она перед этим. Он хоть и не интеллигентные человек, зато рекетир, на дорогой иномарке разъезжает. И может содержать жену! И между прочим, эта квартира моей мамы! Так что вечером, чтобы тебя здесь не было!

4.  Автопортрет удался. У голодного Сухарикова удивительно вышло выражение обреченности. Он вертел головой, размышляя, что бы еще добавить, и вдруг услышал над собой деликатное покашливание.
- Скажите ваш адрейс? Кто ви? Я хочу покупайт этот портрейт! И я хочу видеть другой ваш работ…
Это таинственный незнакомец взволнованно крутился около мольберта, разглядывая рисунок.
- Пятьсот… - с трудом ворочая языком, пробормотал Максим. Он имел в виду рубли.
- О, ноу проблем! – оскалился незнакомец и вытащил бумажник. Он имел в виду доллары.

5. Со стороны вокзала тем временем донеслось пять ударов. Смеркалось. Мороз крепчал. Сухариков с незнакомцем сели в его машину и поехали в студию. По пути художник заскочил в банк, поменял не наши деньги на наши и тут же погасил долг за студию.
Пока ехали, незнакомец расспрашивал его о родителях, о бабушках и дедушках. В студии он все это записал, вежливо, но без особого внимания оглядел пейзажики и откланялся.
А был он представителем крупной американской финансовой компании.

6. Глава этой компании был выходцем из СССР. В тридцать седьмом его сослали на южный берег одного очень северного моря за шахматный этюд, который он легкомысленно подписал: «Белые начинают и выигрывают». Там он женился на дочери шамана Этырмена, оказавшегося, как выяснилось, бундовцем Эдельманом. От этого брака на свет появилась дочь - мама нашего Сухарикова. В войну ему удалось перебраться на Аляску, а жена с дочкой впоследствии уехали туда, где теплей.
Сейчас ему было под сто лет, он был сказочно богат и искал в России следы своей семьи. Представителя поразило сходство на портрете нищего русского художника с почтенным финансистом, у которого после пребывания на южном берегу северного моря навеки поселилось выражение обреченности, так удачно схваченное Сухариковым.

7. Ничего этого не знал бедный Сухариков…
Деньги быстро растаяли. В ночь под Рождество он сидел в своей студии, пил жидкий чай без сахара, размышлял о Ван Гоге, о том, что художники, как правило, плохо кончают, и даже покосился на крюк в потолке, оставшийся от сданной в ломбард раритетной люстры.
Внезапно раздался звонок.
На пороге возникла супруга. Плача, она поведала, что рекетир Мокрухин точно мог содержать жену. Причем не одну. Так что своей очереди она решила не ждать.
Добродушный Сухариков простил супругу и радушно пригласил к потухшему (не на что купить дрова) камину.

8. И тут же раздался новый звонок.
В дверях стоял давешний незнакомец. Он тожественно объявил на ломаном русском, что Максим есть единственный наследник дедушки-миллиардера, что тот ждет его после Рождества на южном берегу, южного же и очень теплого залива, а пока…
А пока на баше пробило полночь. Мороз крепчал. Грузчики таскали на чердак подарки от дедушки, предусмотрительный представитель возложил на стол огромный пакет с деликатесами, а затем вручил ему пачку не наших, но очень хороших денег, пару кредитных карточек и пакет документов.
   Тихий ангел пролетел...